Когда заплачет Ирма

Личина – на личину. Ну, теперь,

Коль строгий взор во мне изъян заметит,

Пусть за меня краснеет эта харя.

Уильям Шекспир, «Ромео и Джульетта»

С главным редактором гадячской газеты «Свобода слова» Ирмой Николаевной Крат я познакомился в средине марта 2010 года в Одессе на Всеукраинском форуме общественных организаций. Организатором форума была Всеукраинская общественная организация «Комитет по борьбе с организованной преступностью и коррупцией».

Тогда журналистке было 25 лет. И вдруг – на тебе!

По сообщениям украинских СМИ,  20 апреля в Славянске у здания СБУ, где располагается штаб народного ополчения, прозвучало несколько важных заявлений.

Одно из них касалось пресечения народными ополченцами провокации «руководителя ячейки движения Евромайдана, которую обвиняют в пытках пророссийских активистов».

Говоря другими словами, вчера в Славянске была задержана «ярая активистка Евромайдана Ирма Крат».

– Она обвиняется в пытках антимайдановцев и расстреле бойцов «Беркута», – рассказал активист народного ополчения Павел.

Сама Ирма Крат рассказала, что приехала в Славянск как журналист.

– Меня задержали за то, что я якобы выступила против референдума, – говорит девушка. – Но это домыслы. Я приехала в Славянск, чтобы рассказать беспристрастную правду.

При этом Ирма Крат заявила, что не подчиняется руководству Самообороны Евромайдана, а основную свою задачу, будучи лидером «сотни», она видела в организации прямых трансляций происходящих событий.

Оператора и соответствующего оборудования при ней в момент задержания не было. Крат пояснила, что для работы ей было достаточно телефона.

То, что на Востоке действительно находится Ирма Крат, видно из ее аккаунта в Фейсбуке – вчера она была, судя по всему, в Краматорске.

Массовый наплыв актива Майдана поближе к Славянску, видимо, можно считать свидетельством того, что эта публика готова к тому, чтобы вершить свой суд над противниками. Естественно, что в первых рядах они не пойдут – для этого есть менее ценное мясо. Но уж резать и душить пленных они будут – закачаешься.

«По свидетельствам очевидцев, Ирма Крат и ее «сотня» занимала помещения в Киевской горадминистрации, откуда их вышвырнула «Свобода», – пишетanna-news.info. – В этом же здании находился так называемый «Революционный трибунал», в подвалах которого действительно пытали и убивали людей.

Вышедшие из революционных застенков рассказывали о том, что в пытках и избиениях принимали участие и женщины. Видимо, подозрения и обвинения Ирмы Крат в пытках над пленными «беркутовцами» вполне могут иметь все основания – женские имена Майдана – сплошь психопатические личности, так что ничего удивительного в этом нет.

В общем, очень хотелось бы, чтобы награда все-таки нашла героя, однако вряд ли Крат получит сегодня то, что реально заслужила – пока еще ожесточение не зашло слишком далеко». Конец цитаты.

И хотя вину любого человека могут доказать только следствие, свидетели и наш гуманный суд, освободивший убийц трех броварских гаишников, специалистов антропонимики редкое имя гадячской молодой журналистки несомненно заинтеросовало бы.

Антропонимика – наука,  изучающая информацию, которую может нести имя: характеристику человеческих качеств, связь лица с родом, семьей, информацию о национальности, роде занятий, происхождении из какой-либо местности, сословия, касты. Она изучает функции антропонима в речи — номинацию, идентификацию, дифференциацию, смену имен, которая связана с возрастом, изменением общественного или семейного положения, жизнью среди людей другой национальности, вступлением в тайные общества, переходом в другую веру, табуированием и др.

Имя тёзки нашей журналистки-майданницы, Ирмы Иды Ильзы Гре́зе (нем. Irma Ida Ilse Grese) до конца жизни помнили узники нацистских лагерей смерти Равенсбрюк, Аушвиц и Берген-Бельзен, в которых она была надзирательницей.

Для того, чтобы девушка получила прозвище «оргазмирующая гиена Освенцима», нужно было постараться.

Внешне Ирма Грезе являла собой мечту арийского подростка: соответствовала нацистским стандартам красоты, была идеологически подготовлена и физически крепка. В общем, «настоящая арийка».

Ирма Грезе стала работать в специализированном женском концлагере Равенсбрюк в 1942 году. В марте 1943 года она была переведена в Аушвиц, а, точнее, в одно из его подразделений – Биркенау. В конце 1943 года она была назначена на должность старшей надзирательницы.

Так 20-летняя девушка стала вторым лицом в лагерном персонале после коменданта. Грезе не собиралась всю жизнь оставаться надзирательницей. Она мечтала о послевоенной карьере кинозвезды.

Выжившие заключённые лагеря в своих свидетельских показаниях признавали жестокость Ирмы Грезе. Среди прозвищ Ирмы были «Светловолосый дьявол», «Ангел смерти», «Прекрасное чудовище». Для пыток над заключенными она использовала эмоциональные и физические методы, забивала насмерть женщин и наслаждалась произвольным отстрелом заключенных, получая от этого сексуальное наслаждение.

Она морила голодом своих собак, чтобы потом натравливать их на жертв, и лично отбирала сотни людей для отправки в газовые камеры. Грезе носила тяжёлые сапоги, при ней всегда, помимо пистолета, был усыпанный драгоценными камнями плетёный кнут.

В марте 1945 года Грезе по её просьбе была переведена в концлагерь Берген-Бельзен. Там же, 17 апреля 1945 года, она была взята в плен англичанами.

Бельзенский процесс, инициированный британским военным трибуналом, продолжался с 17 сентября по 17 ноября 1945 года. Вместе с Ирмой Грезе на этом процессе рассматривались дела других работников лагеря – коменданта Йозефа Крамера, надзирательницы Юанны Борманн, медсестры Элизабет Фолькенрат. Ирма Грезе была признана виновной и приговорена к повешению.

Советский писатель Леонид Леонов, который присутствовал на Бельзенском проццессе, написал очерк «Когда заплачет Ирма (Письмо на Родину)».

«Почти рядом с нею сидит под номером девятым такая молоденькая и уже такая подлая Ирма Грезе, – писал Леонов. – Это крестьянская дочь из Тюрингии, прошедшая нацистскую школку. Иностранные журналисты, богато представленные на процессе, наперебой раскричали ее как «хорошенькую белокурую бестию». Мягко говоря, такое определение страдает легкомыслием и даже попросту плохо в профессиональном отношении: Маску зверя они приняли за человеческое лицо. Благообразность Ирмы еще ужаснее явного уродства всех этих косоглазых дегенератов и человеко-рысей с подпаленной шерстью. Это горгона, загримированная под Гретхен, самая лютая в лагерях Бельзена и Освенцима, где она долгое время заведовала одним из смертных цехов. Недовольная старинными способами уничтожения, имея вкус к делам такого рода, она изобретала новые виды казней. Ее брови сведены, намертво стиснуты губы, ее водянистые, воспаленные и навыкат глаза, как бы набухшие ужасными виденьями, смотрят подолгу и не мигая, как наведенный пистолет. Наверно, дети падали замертво под этим взглядом. Она брезгливо улыбается, когда слишком уж добросовестная защита вступает в длинное препирательство с судьями о приглашении каких-то ученых знатоков международного права, словно совести сидящих здесь почтенных английских генералов недостаточно для изобличения преступления.

Когда ее уводят из здания суда в тюремный грузовик, кто-то из этих приличных, лакированных немцев, шпалерами стоящих вдоль улицы, кричит ей:

– Боишься, Ирма?

И она роняет сквозь зубы:

– Нет».

В последнюю ночь перед казнью, 13 декабря 1945 года, Грезе, которой 7 октября исполнилось 22 года, смеялась и распевала песни вместе со своей коллегой Элизабет Фолькенрат. Даже когда на шею Ирме набросили петлю, лицо её осталось спокойным. Её последним словом было «Быстрее», обращённое к английскому палачу Альберту Пьерпойнту.

По словам ополченцев, самопровозглашенные власти в лице Александра Турчинова подписали указ, по которому «зачистка» Юго-Востока начнется 20 апреля в 21.00.

– По нашей информации, они начнут со Славянска. Мы будем биться до конца. Даже если Россия нам не поможет, – заявил активист.